-- Брат мой прощение даровал всем, кто покаялся, дитя солнца. Боль твоя – отягощающая тебя вина. Ты не прощён лишь собой, и до тех пор будет терзать тебя она, пока сам ты не примешь её, переживёшь и освободишь свою душу очищением прощения.
Велетелон начал думать над словами Наару. Он хотел вспомнить свой сон, в котором он, как М'уру, был в магических оковах. Он хотел ещё раз почувствовать ту боль, которую испытывал заключённый в Луносвете Наару. Он хотел этими самоистязаниями искупить ту вину, которая лежала на руках Син'дораев. Но не мог ... Что-то не пускало мысли Велетелона к этим снам. Он наткнулся на блокаду. Только тишина и спокойствие.
"И отрёт Он всякую слезу с очей их ... и не будет уже ни плача ни вопля", - вспомнил паладин цитату из одного учения про Свет.
Слёзы больше не катились по лицу Велетелона.

-- Нужен ли совет тебе, дитя солнца? Нужна ли тишина? Нужна ли песнь в той тишине? Я открыт для тебя, и пристанище здесь ты всегда можешь найти. Отринь печаль и тревогу, и узри истинный всеочищающий свет. Откройся мне, дитя солнца.
-- Да, А'дал. Моё сердце обременено тяжким грузом. Этот груз -- звон золота, которое я получаю яко бы за применение сил Света. Но я никогда не требовал золота за свои способности от тех, кто против воли своей попадал в обстоятельства, угрожающие их здоровью и целостности тела. Однако тем, кто по желанию своему добровольному совал свою голову в пасть драконью для того, чтоб утолить свою жажду приключений или наживы, не делал я никаких скидок. Но тебе, Наару, это всё известно, и я бы не заимел никакого беспокойства по этому поводу, если бы не пугающие видения, посещающие меня в последних моих медитациях. О видениях этих я никому не рассказывал. Мне стыдно. Суть их состоит в том, что является мне орчёнок, совсем маленький. В одной руке он держит мешочек с золотом, а другой рукой он манит меня к себе и улыбается зловеще. Не просто так является он мне в медитациях моих. Помощи прошу у тебя А'дал. Что значат явления странные такие?